Они могут сделать то, что людям не под силу

Решение о создании Океанариума ВМФ СССР было принято 18 июня 1965 года. В начале апреля следующего года на берегу Казачьей бухты появились первые палатки строителей и ученых. Даже сейчас район бухты - одна из самых безлюдных окраин Севастополя, а в те времена это был настоящий «медвежий угол», куда приходилось добираться на своих двоих, рискуя наткнуться на неразорвавшийся снаряд, ждавший своего часа с войны. Однако отдаленность и пустынность района вполне соответствовали режиму строгой секретности, в котором создавался Океанариум...

Люся и Геркулес

Вскоре с Карадагской биостанции был доставлен первый дельфин - самочка с ласковым именем Люся. А в августе 1967 года в бухте Батилиман состоялась проверка боеспособности обученных в Океанариуме дельфинов. Капитан I ранга Александр Жбанов, имевший большой опыт аварийно-спасательных работ, стал председателем государственной комиссии, которая должна была оценить, насколько хорошо дельфины справляются с поиском затонувшего морского оружия.

-    Я облачился в водолазное снаряжение, - вспоминает Александр Васильевич, - взялся за лямку, закрепленную на корпусе дельфина Геркулеса, и к своей большой радости лично убедился в его исключительных интеллектуальных способностях: умница Геркулес быстро и уверенно доставил меня к лежащей на грунте торпеде и коснулся ее своим рострумом (так называется дельфиний «нос»). От этого прикосновения всплыл буек, обозначивший торпеду на поверхности, а дельфин вернулся на место, получив вознаграждение - рыбу - за блестяще выполненную поисково-транспортную операцию. После такого моего участия в эксперименте госакт был тут же подписан, научно-исследовательская тема принята ВМФ, а я навсегда уверовал в поисковые возможности дельфинов...

Группа специального назначения

Над выполнением «дельфиньей» программы в Севастопольском Океанариуме трудился весь цвет советской науки. В составе постоянных консультантов было 15 полных академиков АН СССР.

Кроме самого Океанариума, его тематикой занималось более 30 солидных научно-исследовательских институтов, конструкторских бюро и вузов СССР. Филиалы Севастопольского Океанариума были созданы на Тихоокеанском и Северном флотах.

A.B. Жбанов с большим энтузиазмом поддержал начинание ученых и добился того, что уже в 1976 году в составе возглавляемой им аварийно-спасательной службы Черноморского флота была создана группа специального назначения, которая успешно выполняла поисковую работу в море. Главным «секретным оружием» этой группы стали четыре дельфина, прошедшие обучение в Океанариуме ВМФ. Вот как об этом рассказывает сам Александр Васильевич:

-    Удивительно было наблюдать, как быстро водолазы привязались к умным и добрым дельфинам. Но не только водолазы - все офицеры, мичманы и матросы, входившие в состав группы, любили этих замечательных животных, которых они берегли, кормили, тренировали, а при необходимости и лечили.

Ну как ему объяснить?

-    Первым командиром группы был назначен водолазный специалист капитан третьего ранга В.А. Бондаренко, - продолжает Жбанов. - Он только что вернулся из экспедиции в Бангладеш, где наши военные спасатели в сложнейших условиях выполнили большую работу по подъему судов со дна моря...

Сколько было проявлено изобретательности, смекалки и новаторства для технического обеспечения поисковых работ! Вспоминаю, как с капитаном первого ранга А.Д. Кругловым мы сами проектировали и разрабатывали захват для остропки затонувшей торпеды. В мастерской Первого института ВМФ такой захват был изготовлен, и хотя он получился довольно тяжелым и громоздким, животные прекрасно с ним управлялись. Дельфин Одер это продемонстрировал на учениях, которыми руководил командир бригады спасательных судов капитан первого ранга Г.Л. Власенко. Одер установил захват на торпеде, затопленной на глубине 80 метров.

Но как объяснить дельфину, что именно искать на грунте? Вначале животные обозначали все рукотворное, что находили на дне: куски металла, древнегреческие амфоры, якоря, детали разбившихся самолетов. А водолазы затем выясняли, что же обнаружил их помощник. Это отнимало много сил и времени. Приходилось идти на хитрости. Александр Александрович Андрия-шин - второй командир группы спецназа - придумал такую вещь: на конец штока, которым дельфин прикасался к найденному объекту, прикреплялся кусочек пластилина, а затем по отпечаткам на нем определялось, что за предмет лежит на дне...

Гораздо позже конструкторское бюро «Прибой» изготовило бокс с фотовспышкой. Необычный фотоаппарат был способен работать на глубине более 100 метров. Когда дельфин дотрагивался штоком до очередной «тайны моря», фотоаппарат сам делал снимок. Поначалу мы тревожились, не повредит ли сильная вспышка сверхчувствительным дельфиньим глазам. Однако животные быстро освоили это устройство без всякого вреда для себя.

Их учили правильно направлять объектив на цель, замирать и только тогда спускать затвор. По фотографии можно было легко определить, что именно обнаружил дельфин и стоит ли тратить силы на подъем находки.

У «воинов моря» нет проблем!

В 1986 году, став начальником Океанариума ВМФ, Александр Жбанов основное внимание направил на использование дельфинов в качестве поисковиков затопленной военной техники.

-    Обнаружение затонувших в море учебных мин, торпед, ракет, приборов всегда было сложнейшей и очень трудоемкой задачей, - говорит A.B. Жбанов. - Одна водолазная станция может за смену обследовать площадь не более двух тысяч квадратных метров подводного грунта. А чтобы найти ушедшую на дно во время учебных стрельб дорогостоящую торпеду, приходилось прочесывать многие сотни тысяч квадратных метров.

До того как за дело взялись дельфины, утонувшее оборудование пытались «нащупывать» излучателями фиксированной частоты, пробовали применять необитаемые подводные аппараты, спуск которых требовал сложной системы обеспечения, поэтому очень дорого обходился. Нормальная работа этих аппаратов, как и водолазов, во многом зависела от погодных условий. А водолазам, кроме того, после каждых 45 минут на глубине требуется длительный многочасовой режим декомпрессии.

Для «воинов моря» такие проблемы неведомы. Дельфин способен за несколько минут обследовать огромное подводное пространство при скорости восемь-десять метров в секунду!

Пропавший Титан

-    Самым выдающимся достижением группы стало то, что они нашли торпеду, прятавшуюся под слоем ила, - рассказывает A.B. Жбанов. - Из его толщи выглядывала только небольшая часть стабилизатора. Ни одним из существовавших тогда средств поиска эту торпеду нельзя было обнаружить. Если бы не дельфины...

Однажды несколько дельфинов из Севастополя увезли в район Феодосии, где они искали затонувшие торпеды. Разыгрался шторм. Плавучий вольер, где содержались животные, оказался разрушен. Но все дельфины остались на месте, лишь один из них - Титан - ушел в море. Его безуспешно разыскивали. Каково же было удивление тренеров, когда на следующий день Титан обнаружился... в Севастополе, в вольере своего закадычного друга - Нептуна! Путь из Феодосии в Севастополь Титану ничуть не повредил, хотя в это время море штормило, и все суда оставались на рейде. Другие дельфины прибыли из Феодосии только через сутки - на сухогрузе, который задержался из-за той же непогоды.

Помощь археологам

За 18 лет безупречной службы в Во-енно-морском флоте СССР дельфины помогли вернуть государству не менее 60 экспериментальных изделий - торпед, мин, ракет, себестоимость которых оценивалась в шесть миллионов рублей. По ценам 80-х годов это была очень крупная сумма. Не говоря уже о том, что из-под воды извлекались не просто «изделия», а плоды многолетнего труда ведущих советских КБ. Без помощи дельфинов эти «ценности», скорее всего, так бы и остались погребенными на дне моря...

Иногда к военным обращались и гражданские организации. К примеру, по просьбам археологов боевые дельфины находили останки античных кораблей. При участии хвостатых «подводников» со дна поднимались древнегреческие амфоры и другие предметы старины.