|
Юрий Алексеевич Гагарин... Космонавт №1 планеты Земля. Его знакомство с Вселенной длилось 108 минут. Корабль «Восток-1» стартовал с космодрома Байконур в Казахстане. Спускаемый аппарат приземлился после совершения одного оборота вокруг Земли. В нескольких километрах от поверхности космонавт катапультировался и опустился на парашюте. Казалось, полет прошел гладко. Но все было не совсем так. Вернее, совсем не так... Почему Гагарин? В первый отряд отобрали 20 человек. За месяц до старта среди них провели опрос: кто достоин быть первым? 19 человек назвали Гагарина. Вообще-то лидеров было два: Гагарин и Титов. Но первый космонавт в какой-то степени олицетворял эпоху, был символом Родины. Герман Титов писал о Гагарине: «Сын крестьянина. Ученик ремесленного училища. Рабочий. Студент. Курсант аэроклуба. Летчик. Этой дорогой нашего поколения прошли тысячи сверстников Юрия... Я почувствовал, что первым полетит Гагарин. Ездили в Москву, на Ленинские горы, потом на Красную площадь. Я заметил, что фотокорреспонденты и кинооператоры больше других снимают Юру. И подумал: "Значит, все-таки он...". Хотя надеялся, что первый полет могут доверить и мне...» Павел Попович, космонавт-4, рассказывал: - Мы понимали: Попович - украинец, Андриян Николаев - чуваш, Марс Рафиков - из Киргизии, Валерий Быковский - сложноопределимой национальности... Гагарин и Титов - русские... Хотя не только в этом дело... Юра был каким-то особенным. Вы сейчас можете представить, что первым космонавтом мог стать кто-то другой, не Гагарин?! Вот и я не могу. Говорят, Хрущев, узнав, что Титова зовут Герман, воскликнул: - Это еще что за немецкое имя?! После Великой Отечественной войны прошло менее 16 лет. Перед полетом в неизвестность «Странно, когда Юра переводился в Звездный, он волновался значительно больше, - вспоминала вдова Гагарина Валентина Ивановна. - А тут был спокоен, хотя и немножко рассеян. - Береги девчонок, - сказал он тихо. Я поняла - все предрешено... В ту ночь мы говорили о разном и не могли наговориться... Утром он еще раз осмотрел свои вещи - не забыл ли что? - щелкнул замком своего маленького чемоданчика. Поцеловал девочек. Крепко обнял меня. Я вдруг почувствовала странную слабость и торопливо заговорила: - Пожалуйста, будь внимателен, помни о нас... Юра успокаивал: - Все будет хорошо, не волнуйся... И туг я спросила о том, о чем спрашивать было нельзя: - Кто? - Может, я, может, другой... - Когда? Он на секунду задержался с ответом: - Четырнадцатого. Я потом поняла, что Юра назвал это число, чтобы я не волновалась в канун действительной даты». В корабле Среда 12 апреля 1961 года. Юрий Гагарин сел в корабль, в спускаемый аппарат-шар диаметром 2,4 метра. Инженеры-монтажники Владимир Морозов и Николай Селезнев начали завинчивать за космонавтом 30 (!) замков крышки люка №1. Рассказывает ведущий конструктор корабля «Восток» Олег Ивановский: «На связь вышел главный конструктор Сергей Павлович Королев: - Как у вас дела с люком, все нормально? - Все в порядке. - Вот в том-то и дело, что не в порядке! Нет КП-три! Монтажники замерли. КП - это электрический контакт-датчик прижима крышки к шпангоуту люка. Его отсутствие может означать нарушение герметичности корабля на орбите. - Для проверки контакта успеете снять и снова установить крышку? - Успеем, Сергей Палыч. Только передайте Юрию, что мы будем снимать крышку и откроем люк. - Все передадим. Спокойно делайте дело, не спешите. А времени почти не было». Но монтажники уложились точно в срок. Связывались с «Востоком» не только по делу. Велись и обычные разговоры. «Королев: Там в укладке тубы - обед, ужин и завтрак. Гагарин: Ясно. Королев: Колбаса, драже там и варенье к чаю. Гагарин: Ага. Понял. Королев: 63 штуки, будешь толстый. Гагарин: Хо-хо. Королев: Сегодня прилетишь, сразу все съешь. Гагарин: Не, главное - колбаска есть, чтобы самогон закусывать. Все смеются. Королев: Зараза, а ведь он записывает все, мерзавец (имеется в виду магнитофон. - Прим. автора). Хе-хе. Юра, ты сейчас занят? Гагарин: Да, есть тут работа. Но не очень занят. Что нужно? Королев: Нашел продолжение "Ландышей", понял? (Тогда была модной песня в исполнении Гелены Великановой, со строчками: Ландыши, ландыши - Светлого мая привет, Ландыши, ландыши - Белый букет. Песня слегка надоела космонавтам, и они «дополнили» текст своими строчками, которые вряд ли прозвучали бы со сцены: Ты, дружище, не спеши... Заберемся в камыши... Там напьемся от души... На фига нам эти ландыши?! - Прим. автора). Гагарин смеется. Гагарин: Понял, понял. В камышах? Королев: Споем сегодня вечером». После старта - не нажить бы инфаркта... Главный конструктор внимательно слушал доклад оператора по телеметрии во время выведения «Востока» на орбиту. По программе, цифра не должна была меняться, что свидетельствовало бы о нормальном полете ракеты-носителя. - Пять... пять... пять... - монотонно бубнил мужчина, просматривая показания приборов со все увеличивающегося расстояния. И вдруг... -Три!!! Три... Три... - Что - авария?! - закричал Королев. - Ну, что же ты молчишь?! - Не знаю... - испуганно ответил оператор. Одновременно исчезла связь с Гагариным... Неужели - катастрофа?! - Н-ну! - вытянул губы трубочкой главный. - Ну! Ну! - Пять!!! - радостно-удивленно воскликнул оператор. - Наверное, просто сбой в телеметрии был. - Сбой?! - прошептал Сергей Павлович, нащупывая в кармане лекарство. - Такое жизнь намного укорачивает. Опасное приземление Путь домой - самый трудный участок полета, тем более - первого. Если бы что-то произошло на старте, у Гагарина оставался бы приличный шанс уцелеть при катапультировании. При аварии на орбите Юрий остался бы в космосе на месяц и погиб бы через 10 суток - не от голода и жажды, а от удушья. Было заготовлено три варианта сообщения ТАСС. Первое - торжественное, на случай успеха. Второе - если корабль, не достигнув орбиты, упадет где-то в океане или тайге. При этом СССР обращался к правительствам стран с просьбой о помощи в поиске космонавта. А третье - о гибели первого космонавта в результате катастрофы. Второе и третье сообщения, слава богу, не пригодились. ...Пользуясь Солнцем как ориентиром, «Восток» переходит на спуск. Корабль вращается вокруг оси. Из отчета космонавта: «Я почувствовал, как заработал тормозной двигатель, включение произошло резко. Скорость вращения была градусов около 30 в секунду. Все кружилось колесом - голова, ноги. То вижу Африку, то горизонт, то небо. Я решил, что тут не все в порядке. Прикинул, что все-таки еще тысяч шесть километров до СССР, да Советский Союз тысяч восемь, до Дальнего Востока где-нибудь сяду. Шум не стоит поднимать...». Спускаемый аппарат доставил Юрия Алексеевича в атмосферу, далее - катапультирование. «На высоте 7000 метров - хлопок, - и ушла крышка люка. Я сижу и думаю, не я ли катапультировался? Вылетел с креслом. Ввелся в действие стабилизирующий парашют, потом основной. Я сразу увидел: река большая - значит, Волга. Кресло от меня вниз ушло. Думаю, в Саратове приземлюсь...» И - новая опасность. Не открылся клапан, что подавал воздух для дыхания. «Приземление очень мягкое было... Уже на земле шлем открыл, с закрытой шторкой приземлялся. Трудно было с открытием клапана дыхания в воздухе, получилась такая вещь, что этот клапан, когда надевали скафандр, попал под демаскирующую оболочку - и так все притянуло, минут шесть я все старался его достать. Но потом с помощью зеркала вытащил этот тросик и открыл его нормально...» Мужество и самообладание - прежде всего! Я - свой! Гагарин приземлился в поле возле деревни Смеловка, на виду у удивленных колхозницы Анны Тахтаровой и ее внучки Риты. Женщины пошли было к нему (не нужна ли помощь?), но остановились. Яркий оранжевый скафандр и большой шлем напугали. «Тут я начал махать, кричать: - Свой я, советский, не бойтесь, идите сюда! Неудобно идти в скафандре, но все-таки пошел. Сказал, что прилетел из космоса...» Он уходил в космос старшим лейтенантом, а вернулся - майором. Так что Гагарин никогда не был капитаном. ...Все остальное случилось уже потом - и полет на комфортабельном лайнере до Москвы, и красная ковровая дорожка во Внуково. И ликующие толпы на улицах с плакатами «Космос - наш!», «Чур, я - второй!». А Гагарин улыбался с трибуны, немного усталый, как человек, выполнивший трудную, опасную, но необходимую работу.
| 
